• февраль
• март
• апрель
• май
• июнь
• июль
• август
• сентябрь

Люди, как потенциалы, с разными зарядами
Ходят-бродят по земле, а иные - пьяными.
Пьяными... И то не грех - были б только добрыми.
Жизнь одна у нас у всех, так зачем быть злобными?

Знак другой - потенциал -
Мне онажды так сказал:
- Ты, дружок, не шебутись,
В жизни этой скверной
Хоть вертись, хоть не вертись -
Будешь только нервный!

Не послушал я его, плюнув вбок слюною,
Все я к сердцу принимал, выйдя из запоя.
Не читал я Алексея, стало быть, Толстого,
И поэтому не знал многого простого:

Про бега про тараканьи, про Петра творенья,
И как мечется душа русская с похмелья!
Как нелегкая вела Рощина из плена,
Как у Карло получился мальчик из полена.

Проглотив года свои, понял я с усмешкой:
Суета сует вокруг, и остался - пешкой!...

Апрель 1993 г.

Уж несколько лет не был дома
В России, где речка Уча...
И вспомнилось мне Подмосковье,
Где жизни зажглася свеча.

Где лес, каждый раз одеваясь,
Меняет свою красоту,
И ветки деревьев, качаясь,
Несут то снега, то листву.

И ландыша запах весенний,
Ручья меж дерев рокоток,
Иль дождиком враз омовенный,
На поле берез табунок.

И тихой струной отзовутся
Те чувства, что память несет,
Потом, затихая, прольются,
Души убыстряя полет.

Здесь - солнце, мечети и камни,
И жидкая зелень в пыли,
К морским берегам преграждают
Путь горы, синея в дали.

Красивые здесь минареты -
Из камня волшебный узор -
Но надо в родные пенеты,
Где русского говора спор.

Где ты появился и вырос,
И, предков могилы храня,
Свой путь в этой жизни отмерив,
Уйдешь в мир иной, не скорбя.

4.04.93

Сорок лет ты своих пробежал,
Прокатил, пролетел и прошлялся,
И не деться от них никуда:
С ранних лет ты в полях прописался.

И не надо жалеть ни о чем,
Что прожито, протоптано, пропито...
Лучше быть уж последним бичом,
Чем дешевкой, где совесть вся пролита.

Где набита квартира как склад,
Где жена - не жена, а товарка,
И дорога у них только в ад,
А в аду, говорят, очень жарко.

Ну, а впрочем, не надо о них,
С ними ясно и без уточнения,
Будь готов для удара в поддых,
Иль какого еще злоключения.

Сколько Богом тебе суждено,
Столько лет проживешь в этом мире,
Лишь почаще добром отвечай,
А не выстрелом, якобы в тире.

Про родных и друзей не забудь,
Помолись, помоги обязательно,
Станет чище, умнее твой путь,
Тайну вечности сблизив сознательно.

6.04.93

Когда в Беловежскую Пущу,
Где зубры спокойно паслись,
Судьба привела лицемеров,
Что б лучше им было "нестись".

"Снесли" они все, что возможно
На многие лета вперед -
Вернуть уж теперь невозможно.
Не знает, никто что нас ждет.

Не знает и тот, кто воюет
В республиках бывших, в огне,
Что просто могилу копает
И мне, и ему и себе.

Не радостно мне, а тревожно,
В России - безвластье, бардак,
Народ обозлен и, возможно,
Что скоро он "спустит собак"...

7.04.93

Что тупости и подлости людской
Предела нет - известно нам с тобою,
Но если б только "это" развелось,
Ведерко жизни быстро б пролилось.

Хоть и не часто, но пока все ж есть
И доброта и ум, порядочность и честь.
Когда они исчезнут без следа,
Тогда поглотит нашу землю тьма.

8.04.93

Во мне стихи сидели сорок лет
Но ими я бумагу не марал,
Тем повода считать, что мыслей нет,
Никак и никому не подавал.

В горах, идя маршрутом с рюкзаком,
Перо орла поднял я на тропе,
И захотелось ввысь взлететь орлом,
А не топтаться грешным на земле.

Но не дала природа мне полет,
Полет остался только лишь в мечтах,
Или во сне, когда весь мир замрет,
И ты летаешь, словно в облаках.

Орел, орел, перо ты потерял,
А я нашел и трачу время зря,
Не хочется, чтоб кто-то укорял
Меня за то, что я иду, пыля,

Иду не так, как надо бы идти
По жизни, растеряв свои года.
А может, что-то светится вдали?
Не строй иллюзий, и живи, шутя!

Орел, орел, летаешь ты один,
В отличие от стаи воронья,
А мы друг другу души бередим,
Совсем немного времени живя.

У каждого за пазухой свой срок,
Свой камень и своя печаль,
И ни к чему, пожалуй, нам пророк,
Который жизни высветит эмаль.

Что там потом произойдет,
Нам Богом не дано узреть,
И, если б знали все мы наперед,
О жизни было б можно лишь жалеть.

Ведь разобраться - всю "дорогу" ждать:
То чьей-то смерти, то своих невзгод...
Нет, извините, лучше уж не знать,
Что там во времени случится и придет.

Так думал я, найдя перо орла,
Стоя у края пропасти и глядя в небо чисто.
Ну, а теперь, мой друг, шагать пора,
Ведь сумерки в горах приходят быстро.

10.04.93

Раз обманув, солжешь еще сто раз,
А может больше, если будет время.
Обманщики рождаются там, где подчас
В дурную почву заронили семя.

Обман, обман, кругом один обман
Поди забыли люди ненароком,
Что древние сказали еще нам:
"Стоять на цыпочках и врать
Дано коротким сроком".

11.04. 93

Когда тебе не спится,
И мозг твой шевелится
Подобно черепахе
В коробке костяной,

Ты посмотри в окошко,
И, если видно звезды,
Ты выбери поменьше -
И обретешь покой.

Звезду такую надо,
Чтоб еле было видно,
Взор резко обострится,
Вселенную беря.

Тогда мирские будни
Уйдут, нас не тревожа,
Душа вдруг облегчится,
Спокойствие даря.

Такое состоянье
Толкает к размышленью:
Зачем ты в этом мире
И почему живешь?

Потом, закрывши веки,
Добра другим желая
И на бок повернувшись,
Тихонечко уснешь...

11.04. 93

Три голубя белых в небесном просторе
По кругу летят и летят,
Потом, опустившись на плечи антенны,
Задумавшись, тихо сидят...

Что видится им с высоты поднебесной
Вдали от мирской суеты?
Какие друг другу воркуют рассказы -
Не знаем ни я и ни ты...

11.04.93

Мышка за печкою тихо шуршит,
Пламя свечи доедает свой воск,
Скоро зима, торопясь убежит,
Радость весны возбуждает наш мозг.

11.04. 93

В огромном мире, где бушуют страсти,
Людских метаний, судеб поворот,
Природа, несмотря на все напасти,
Свершает свой цикличный оборот

Ведь человек, когда-то занесенный
На землю, как пылинка в глаз,
Над ней глумится, словно прокаженный,
Которому остался жизни час.

Ища повсюду выгоду себе лишь,
Ломая и круша живое естество,
Он пилит сук, и сам того не знает,
Что отпилив, не будет и его.

Ну, а природа, восполняя силы
Из космоса глубин, где разума исток,
Нас будет удивлять, пока мы живы,
Как "простоты" зеленой трепетный листок.

12.04.93

Уж коли тот был век жесток,
Сказал поэт нам величайший,
Так видно наступил свой срок
Сказать об этом – жесточайший.

Не знаю, есть ли где страна,
Что испытала столько горя,
Хотя природа ей дала
Для жизни все, но видно доля
Такая ей уж суждена.

Дала народ с умом и силой,
Огромной волей, добротой,
Который лучших своих двинув,
Пошел нехоженой тропой,

Тем самым прирастив границы
Державы, поднимая флаг
На новых землях, а завистцы
Всегда им сдерживали шаг.

Пророчив нам в начале века
Расцвет, спустя полсотни лет,
Ошибся ум французского стратега,
Свое пророчество сведя на нет.

Волнами смерти и лишенья
Людей, отвергнутых страной,
Катился век годами пеня,
Потомкам свой неся прибой.

То революций потрясенья,
Разгул фанатиков, убийц,
Чьи имена чрез время лягут,
В названья улиц и столиц.

Потом война одна, вторая,
То - друг на друга, то - тевтон,
И кровь рекой лилась людская,
И «мясом пушечным» был он.

Он, наш народ, но видно мало,
Ему страданий довелось,
Нечистой силы рок упрямо,
над ним повис, и началось...

Людей деревнями ложили,
Стянув голодную петлю,
И матери с ума сходили,
Своих детей пустив в еду.

Других насильно выселяли,
С земель, где предков вечный прах,
И семьями все гнали, гнали
В Сибирь и в холод, и во мрак.

«Враги народа» объявились,
Тем самым сократив народ,
Для многих навсегда закрылись,
Засовы лагерных ворот.

И вот опять война с тевтоном,
Который раз он поднял меч,
И снова гибли миллионы,
И несся разрушенный смерч.

Так волны века все катились,
И, схлынув, оставляли люд,
Кого в могиле на чужбине,
Кого и там, где не живут
Своею жизнью – столь короткой,
Что надобно бы жить да жить.

Одни – глуша все горькой водкой,
Другие – что б задаром пить,
А третьи – третьи, что остались
С умом и мыслью в голове –
Те постоянно опасались,
Сгнить заживо в сырой тюрьме.

Людей-то лучших прибирали,
С умом – опасный он вдвойне,
Случайно тоже попадали,
По тупости, как по нужде.

Иная часть умов народа,
Осталась жива, но не здесь,
Теперь глядит из-за кордона,
С мозгами там для них все есть.

Была бы почва благодатна,
Где муромский мужик тот жил,
И телевизор, что придумал,
Америке б не подарил.

А сколько тех, кого не знаем,
И не узнаем никогда,
Кого чужбина злобным лаем,
Облаяла и погребла...

Со смертью демона с Кавказа
Пошел на спад тирана гнет,
Надежды наступила фаза,
И чуть оттаял наш народ.

Потом все тихо, тихо, тихо,
Все потихоньку улеглось,
Все успокоилось и мирно
Застоя время началось.

Так тихо-тихо мы и жили,
Не зная, что идет вокруг,
И радио для нас глушили,
Что б враг не взял нас на испуг.

Нас испугать не испугали,
Холодную войну прошли,
И время даром не теряли,
Ракеты, как блины пекли.

Печь-то пекли, при гонке этой,
И НАТО блок чуть-чуть отстал,
А из земли, что нас вскормила,
Смердящий сделали отвал.

Да ладно просто бы смердящий:
Погнил, прогнил и - в оборот,
А то ведь - атомом разящий
Потомков наших генокод.

А будут ли вообще потомки?
Когда Чернобыль прогремел,
Летают до сих пор обломки,
И есть ли им еще предел?

Предел терпению людскому,
От тупости тех - наверху,
Что властью данною не свыше,
Ввергают свой народ в беду.

И кто тебя опять толкнул
В Афганистан, к тем азиатам?
У них Аллах, коран, Кабул,
А ты же - снова виноватый.

И сыновей своих пустив,
На смерть, на плен, на судеб ломку,
Народ еще не оценил
Последствий, что придут вдогонку.

Зачем в другие страны лезли,
И насаждали коммунизм,
В своей бы лучше разобрались,
Ведь может быть опять фашизм.

Тут перестройка подоспела,
Прожектором светя всегда,
И человек – с «пятном», но смело –
Решил быка взять за рога.

Взял за рога, повел куда-то,
Не зная сам, куда ведет...
Потом ушел он виновато,
И хорошо теперь живет.

А бык, оставшись на свободе,
Без рук умелых пастуха,
Взбрыкнув ногами, канул в пропасть,
Где обломал свои рога.

Да что рога, разбил он тело,
Которое ему дало
Страданье многих поколений.
Но видно к этому все шло.

Быка теперь того уж нет,
А стало быть страны-державы,
Которая немало лет
Под страхом мир земной держала.

Где та страна была, тревожно
На многие лета вперед,
Вернуть теперь уж невозможно,
Никто не знает, что нас ждет.

Не знает и тот, кто воюет,
В республиках бывших, в огне,
Не знает того, что могилу
Копает и мне, и ему, и себе.

Поставить на место все сложно,
В России – безвластье, «бардак»,
Народ озлоблен, и, возможно,
Что скоро он «спустит собак».

Штрихами пробежавши время,
Входящее в двадцатый век,
На черных гранях сделал ударенье,
На основных, но не на всех.

Ведь был Хасан, была Цусима,
Манчжурия и Сахалин,
Снегами белыми у финна
Покрыт солдат, и не один.

А сколько я еще не знаю,
Не знаем мы, а очень жаль,
Не зная прошлого, пожалуй,
Не видно будущего даль.

Семь лет осталось в этом веке,
Что принесут они всем нам?
С надеждой, верой и любовью,
Помолимся своим Богам…

15 – 19.04.1993г.

Ряды оливковых деревьев,
Седые от степной пыли,
Уставши, ждали тех мгновений,
Когда возьмут у них плоды.

Природа щедро одарила
Их урожаем в этот год,
И плечи веток наклонила
В поклоне той, что жизнь дает -

Земле, которая нас кормит,
Нас родила и заберет,
Когда душа, покинув тело,
Уйдет в немыслимый полет.

20.04.93

Когда поет твоя душа,
И ты идешь, чуть-чуть спеша, -
Ох, как редки эти мгновенья -
Не тянет больше уж на пенья,
Все суета сует вокруг,
И мыслей нет - замкнулся круг.

А раньше - все это бывало,
Пока душа та не устала -
Я каждый день встречал восторгом,
Не зная, что дано мне Богом
Там, вдалеке, в пространстве, в мире,
По времени скользя в эфире...

21.04.93

Когда заката луч коснется
Сосны, стоящей на краю
Густого леса, вдруг прольется
Волшебный свет, тогда стою

В оцепенении, зачарован
Медовым золотом коры,
Теплом струящимся взволнован,
Природные вкусив дары.

Луч, постепенно поднимаясь,
В густую крону убежит,
Где, в хвойной колыбели прячась,
Спокойно до утра поспит.

А я пойду своей дорогой,
По сумеркам как по судьбе,
Иль поплыву, скользя пирогой,
Святой энергией гонимой по волне.

21.04.93

За грибами я пойду тихою тропою,
В окруженьи сил лесных хочется покоя,
Сосны елям говорят что-то потихоньку.
Отойду чуть-чуть с тропы, гриб найду - опенка,
Может белый попадет, разве в этом дело?
Отдыхают здесь - в лесу - и душа, и тело...

23.04.93

Яблони и вишни свой роняют цвет -
Лепестки кружатся, словно зимний снег -
Землю покрывают белой простыней,
Скоро будет лето, проводы с весной.

Ветерок весенний тихо налетит,
Простыню поднимет и опять стелит,
Наигравшись вдоволь, лепестки вьюжа,
Понесется дальше, весело шурша.

Опустившись наземь, хлопья лепестков
Все заснуть не могу и лежат без снов,
Ждут опять мгновений, что поднимут их
В ветренных обьятьях, все забыв на миг.

23.04.93